Мало кому покажется незнакомым имя эксцентричного итальянского врача-психиатра, криминального антрополога, автора двух нашумевших теорий: о человеке преступном и о гении-сумасшедшем. Стремление классифицировать людей, непременно разнести их по врожденным признакам способностей, написанным на лице, четко описать и разграничить характеры, втиснув поведение homo sapiens в тесные научные рамки, привело Ломброзо к легко впоследствии опровергнутым его коллегами выводам. Однако, споры как о физиогномике преступника, так и о сумасшествии гения ведутся до сих пор.
Чезаре Ломброзо родился в итальянской Вероне в 1835 году. Некоторые источники утверждают, что родился Ломброзо в 1836 году. Корни его семьи происходят из испанских евреев (сефардов), изгнанных с Пиренейского полуострова в конце XV века. Древнейшая фамилия Ломброзо, что в переводе с ладино (языка сефардов) означает «светоч», дала потомкам много ярких деятелей, среди которых были просветители, религиозные деятели, путешественники. Чезаре Ломброзо увековечил фамилию в памяти потомков своей выходящей за рамки привычного научной деятельностью и способностью возводить в доктрину детали окружающего его мира.
Благодаря своей успешной в торговле семье Чезаре мог позволить себе учебу в прославленных университетах Европы, постоянно меняя направление увлечений. Так, он учился в Париже, Падуе и Вене, изучая лингвистику, литературу, археологию. Окончательно и бесповоротно его привлекла антропология в знаменитом университете Павии, известном еще со средневековья. Затем Ломброзо принялся изучать психологию и нейрофизиологию.
В то время Италия вела национально-освободительную войну против Австро-Венгрии. Пылкий итальянский студент Чезаре Ломброзо не мог оставаться в стороне, участвовал в военных действиях и в 18 лет загремел в тюрьму по обвинению в революционной деятельности. Он был отпущен достаточно быстро, чтобы не упустить ничего существенного из учебы и сдать вовремя экзамены. Но именно это кратковременное заключение сыграло свою поворотную роль в судьбе будущего ученого.
В тюрьме юного Ломброзо глубоко поразили психотипы криминальных личностей. Ему удалось установить нечто общее между злодеями, отбывавшими срок. Этим общим, по мнению молодого психиатра, были черты кретинизма у всех злоумышленников. Оказавшись на свободе, Чезаре со свойственной ему пылкостью бросился изучать антропологию преступников.
В поисках элементов неполноценности преступников, Ломброзо создал прибор под названием каниограф для измерения черт лиц. Меряя черепа, лбы, носы, уши, он уловил физическое сходство между уголовниками. Особенно оно бросалось в глаза среди рецидивистов. Им были свойственны взгляд исподлобья, низкие надбровные дуги, узкий маленький лоб, плоский нос, развитые челюсти и широкие скулы. Нарисованный Ломброзо портрет как две капли воды походит на homo sapiens начального периода развития, когда «разумность» в человеке только ещё начинала брезжить. Так и итальянский криминалист-антрополог решил, что склонность к преступлению – это атавизм, виной которому неразвитость мышления. То есть, по его мнению, предрасположенность к преступлению – это врожденное следствие происхождения человека от животного. Мышление преступника дегенеративно, что обусловлено его физическими чертами человека первобытного. В основе его теории лежала биологическая причина преступления.
Профессор Рудольф Вирхов был заинтригован первыми работами юного, подающего надежды итальянского ученого 19-ти лет и, будучи строгим приверженцем практического подхода в медицине, с интересом следил за становлением научной карьеры Ломброзо. На его глазах происходило противостояние двух школ криминалистики - антропологической Ломброзо и социальной – немецкого профессора фон Листа. Впрочем, ни одна, ни другая не вышли в то время за рамки теорий.
Чезаре Ломброзо с большим интересом изучал физиологические изменения в человеческом организме под давлением стресса или сильного страха. Он отмечал, что в такие моменты у подопытного возрастает частота пульса и дыхания, усиливается потливость, растет давление. Фактически, подобные опыты стали первыми испытаниями прибора, который в дальнейшем назовут «детектором лжи». Изучение этого прибора Ломброзо начал еще в пору своего увлечения криминалистикой.
Все теории Ломброзо в области изучения преступников были встречены решительным несогласием в среде профессионалов, поскольку идея социального происхождения замысла преступника была в то время уже актуальной и быстро набирала поклонников в свои ряды.
Знаменитая работа 1876 года «Человек преступный» и последовавший за ней ряд работ на темы уголовной антропологии, преступной женщине, а также о связи революции с преступлением и правом, говорят о его полной уверенности в правильности выбранного им пути исследований.
Другой, облетвшей весь мир, теорией Чезаре Ломброзо, была идея о том, что все гении обладают определенной долей отклонений от психической нормы. То есть, гениальность сама по себе и есть отклонение от нормальной деятельности мозга. Еще до Ломброзо отмечалась невротичность и излишняя чувствительность гениальных людей, однако именно работа итальянца «Гениальность и помешательство», выпущенная в 1864 году и переиздававшаяся 6 раз ещё при жизни автора, привлекла большое внимание к этой теме. Ломброзо сравнивал творческое озарение, снисходящее на гениев, с состоянием перед припадком, схожим с тем, которое описывал в «Идиоте» Достоевский: «…когда вдруг, среди грусти, душевного мрака, давления, мгновениями как бы воспламенялся его мозг и с необыкновенным порывом напрягались разом все жизненные силы его. Ощущение жизни, самосознания почти удесятерялось в эти мгновения, продолжавшиеся как молния. Ум, сердце озарялись необыкновенным светом; все волнения, все сомнения его, все беспокойства как бы умиротворялись разом, разрешались в какое-то высшее спокойствие, полное ясной, гармоничной радости и надежды, полное разума и окончательной причины». Пожалуй, состояние гениального озарения, похожее на предваряющее эпилептический припадок, не описал лучше еще никто. В теории Ломброзо многие усматривают действительно имеющееся соответствие. Оно подкрепляется яркими именами. Страдали от эпилепсии: древний персидский врач Авиценна; знаменитые полководцы Александр Македонский и Гай Юлий Цезарь, Наполеон I; живописец Ван Гог, чье имя овеяно легендами; известный в любом уголке мира русский писатель Достоевский; родоначальник классической комедии, актёр и по совместительству директор театра Мольер. Сосуществование душевных болезней и гениального таланта было бы возможно привести к статистике, однако взаимовлияние этих положений так никем и не было доказано.
Способность видеть и оценивать явления, выходящие за рамки понимания обычного человека, обуславливается, по мнению Ломброзо, огромным умом гениев, способным смотреть под другим углом и мыслить шире заданных границ.
Несмотря на эксцентричность и, порой, сомнительность выдвинутых им теорий, Чезаре Ломброзо успешно продвигался по карьерной лестнице. Уже в 27 лет он занимал пост профессора в университете города Павии, а с 1896 года стал бессменным профессором кафедры психиатрии и уголовной антропологии Туринского университета. Оба поста он занимал до самой смерти в 1909 году.
Чезаре Ломброзо с увлечением разрабатывал графологию - науку о почерке, говорящем про характер и наклонности человека. Например, по почерку Льва Толстого он сказал, что так может писать «истерическая женщина».
Критика методов и теорий Ломброзо никогда не утихала, однако многими его открытиями мы пользуемся до сих пор. Классификации по антропологическим признакам, деление преступников на психотипы, кодификация татуировок как набора сведений о кланах криминального мира - заслуги Чезаре Ломброзо в области пересечения криминалистики с психологией сложно переоценить.